Из цикла Неизлечимые. Катрэкс
Борис Жевлаков


- Скажите, пожалуйста, Борис Александрович, как Вы относитесь к лечению онкологических заболеваний с помощью препарата «Катрекс»?

Челябинский канал телевидения решил сделать программу «Вместе против рака», идею которой и название предложил я во время предыдущего интервью по поводу открытия городского онкологического центра.

На этот раз вопрос не застал меня врасплох. Вообще говоря, я самоуверенно считал, что застать меня врасплох вопросом о лечении злокачественных опухолей непросто. Но именно такой вопрос несколько лет тому назад заставил меня задуматься над проблемой альтернативных методов лечения в онкологии.

- - -

Рабочий день в поликлинике приближался к окончанию. Больных на прием осталось всего двое. На приглашение медсестры они вместе вошли в кабинет.

- Пожалуйста, заходите по одному, - заворчала молоденькая медсестра онкокабинета Инна.

- Мы вместе с женой, проконсультироваться, - смутился лысоватый мужчина с орлиным кавказским профилем.

Супруга грузина был совершенно русской внешности, молодая женщина 38 лет, которую мы наблюдали уже второй год после резекции желудка по поводу рака. На предыдущем обследовании при проведении УЗИ печени у нее были заподозрены метастазы.

- Борис Александрович, как Вы относитесь к лечению препаратом «Катрекс»?

Пришла моя очередь смутиться.

- Расскажите, пожалуйста, что это за лекарство и откуда Вы узнали о нем? Наверное, это какой-то новый химиопрепарат?- поинтересовался я.

- Понимаете, меня зовут Котэ, я родом из Тбилиси (я угадал!), у меня там живут брат и тетя, сестра отца. Когда с Валентиной приключилось это несчастье, - понизил голос Котэ, - родственники прислали нам газету со статьей о новом лекарстве против рака…

С жаром, перебивая друг друга, супруги рассказали о чудо-препарате «Катрэкс», который изготавливается из хряща акулы. По мнению авторов лекарственного средства, это на сегодняшний день самый эффективный препарат для лечения запущенных форм злокачественных опухолей.

Мне не приходилось слышать даже упоминаний об этом катрэксе, а уж тем более о его эффективном применении. Об этом я честно и сообщил супружеской чете.

- Боюсь, что это очередная попытка заработать на доверчивых пациентах, - предположил я. – По крайней мере, онкологи уже знали бы о новом препарате.

- Известно множество так называемых НАРОДНЫХ средств для лечения злокачественных опухолей, - продолжил я минилекцию. – Безуспешно, а иногда и во вред организму онкологического больного, применяются керосин, сулема, мумие, прополис, чага.

- Необъяснимой популярностью пользуется уринотерапия - лечение мочой, - попытался пошутить доктор-онколог.

При этих словах больная съежилась, умоляюще глядя на мужа.

Не сдающийся Котэ перед уходом оставил на моем столе тбилисский номер газеты с описанием нового метода лечения.

Они покинули кабинет с расстроенными лицами, тихо попрощавшись с доктором, переглянувшись с тоской между собой.

- - -

Современное лечение в онкологии напоминает собой военную тактику выжженной земли. Комбинация мощнейших факторов воздействия на опухоль (зачастую с угрозой для жизни пациента!) направлена на уничтожение ВСЕХ опухолевых клеток организма их носителя.
И если при хирургическом лечении удалению подлежит орган, пораженный опухолью, в едином блоке с окружающими его лимфатическими узлами, то другие методы комбинированного лечения (химиотерапия, лучевое воздействие, гормональное лечение) направлены, как правило, на ВЕСЬ организм больного.

НО …

В тот далекий период времени еще не существовало тотального проникновения на наш фармацевтический рынок сильнодействующих импортных химиопрепаратов, способных как-либо значительно воздействовать на злокачественную опухоль.

Единственный из доступных тогда препаратов – отечественный 5-фторурацил – был проведен жене Котэ тремя курсами по 4,5 грамма (доза, считавшаяся ПРЕДЕЛЬНОЙ в те годы).

Я человек сентиментальный и, к тому же, увлекающийся новыми методиками лечения в онкологии. Раздобыв в доступных мне источниках более подробные детали о препарате «Катрэкс», я поддался обаянию журналистской рекламы данного лекарства.

Ихтиологам давно было известно, что киты и акулы – все 300 видов, от 30 см в длину до многотонных гигантов – раком не болеют. Затем было выяснено, что киты и акулы раком все-таки болеют, однако их организм каким-то чудесным образом справляется с этим заболеванием. Опухоль обволакивается живыми тканями и заключается в своеобразную капсулу, лишенную кровеносных и лимфатических сосудов. Рак в подобном случае не дает метастазов и не является смертоносным. Защитный механизм, лежащий в основе такой изоляции раковых клеток, пока остается неизвестным.

Автор препарата - биолог Александр Гачечиладзе из тбилисского Научно-исследовательского института кибернетики СССР – предположил, что эта особенность заключается в уникальности иммунитета акул и китов, которые без изменений существуют уже миллионы лет.

Вещество, полученное им из печени черноморской акулы, обладало, по мнению разработчиков, активным противоопухолевым действием. Выделенный из тканей беспозвоночных – скатов и акул – препарат действительно может обладать способностью подавлять рост и даже убивать раковые клетки in vitro (в стекле), как говорят биологи.

Если уж может убивать раковые клетки in vitro, то должен быть эффективным и in vivo – в организме пациента.

Учитывая полную бесперспективность дальнейшего лечения супруги Котэ в областном онкодиспансере, я набрался смелости и написал подробную выписку из истории болезни Валентины Горидзе, 39 лет, с рекомендацией попытки лечения катрэксом …

- - -

Следующий текст можно не читать, но те, кто полюбопытствуют, поймут, почему молодой доктор-онколог поддался обаянию первопроходца науки …

- - -

Из статьи об Александре Гачечиладзе «Биолог, рак и акула»,
Максим Туровский, Фармацевтический вестник, № 4 (578), 02.02 2010

… В начале 60-х гг. в первом в СССР институте кибернетики, расположенном на всякий случай подальше от глаз столичных чиновников, в Тбилиси, работал молодой биолог Алик Гачечиладзе. По свидетельству коллег, Алик был живейшей частью коллектива таких же, как и он, молодых ученых — непуганых и дерзких. Они устраивали первоапрельские розыгрыши своих почтенных руководителей «на грани фола», отправлялись в рискованные горные походы, стараясь найти места, где не ступала нога человека. Словом, фонтанировали энергией и изучали окружающий мир со всех доступных сторон.

Таковыми они старались быть и в науке, учитывая вполне демократичную сферу исследований, каждый искал что-то свое. Через пару лет Гачечиладзе, работавший с вытяжками из тканей (семенников) млекопитающих, защищает кандидатскую диссертацию по почти классической для биологии теме «Стимуляция ре-генерации тканей органов». А защитившись, новоиспеченный кандидат наук сжи-гает весь архив, оставляя себе только протоколы тех опытов, результаты которых оказались неудовлетворительными. И хотя количество таких опытов не превышало статистической погрешности, ученый начинает их тщательно анализировать. По его мнению, важно все, что происходит при взаимодействии «живых организмов». При работе над диссертацией Гачечиладзе считал успешным опыт, в котором деление клеток стимулировалось. Теперь же он изучал все, что может этот процесс затормозить. И очень скоро оказался вплотную к одной из самых болезненных мировых проблем — раковым заболеваниям.

Кроме того, привыкший досконально разбираться в любых результатах, сомневаться в правильности общепринятых теорий, Александр Гачечиладзе оспорил и современную концепцию развития раковых заболеваний. Считается, что рак возникает из-за информационной избыточности опухолевой клетки. Ученый между тем пришел к выводу, что опухолевый процесс, наоборот, связан с недостатком генетической информации клетки. А значит, если вернуть утраченные больными клетками функции, восполнив их донорскими ферментами, то опухолевый процесс можно остановить?! С этого момента ученого занимала лишь одна тема.

… Долгое время Гачечиладзе искал для создания препарата эволюционно древнего донора, чьи белки и ферменты не претерпели узкоспециализированных изменений. Поначалу он экспериментировал с пресмыкающимися и рыбами, и результаты, что называется, обнадеживали, но не удовлетворяли. Говорят, помог случай: ученый прочитал в газете короткое сообщение об американской экспедиции, изучавшей последствия ядерного взрыва для жителей океана. Американцы тогда с удивлением обнаружили у акул устойчивость к радиации, а Гачечиладзе, таким образом, нашел донора для своего препарата — единственную черноморскую акулу — катрана. В том же 1967 г. ученый изготовил первую партию препарата, названного впоследствии «катрэкс». Тогда ему самому приходилось выходить с рыбаками в море отлавливать катранов, готовить препарат, изучать его свойства, проводить эксперименты на линейных мышах…

Впрочем, примерно в то же время у Александра Гачечиладзе появился и первый пациент. Больного, прошедшего все курсы химио- и гамма-терапии, выписали в критическом состоянии — официальная медицина оказалась бессильна. Жена, которая привезла умирающего мужа, просила сделать хоть что-то. Закон в таких случаях разрешает научно обоснованные эксперименты, поэтому Гачечиладзе решил попробовать, тем более что действие катрэкса ученый многократно проверял на себе, и, по собственному его свидетельству, «разве что спал лучше, да и как-то раз насморк прошел». Через полтора месяца больной на своих ногах отправился домой долечиваться …

- - -

Получив мою выписку и направление, Котэ Горидзе с женой отбыли на лечение в Тбилиси, дав обещание обязательно сообщить о его результатах.

История с катрэксом имела самое неожиданное продолжение. Медицинская сестра моего кабинета, пылкая душа Инна, любительница туристских песен, член клуба «Моримоши», прочитав статью о катрэксе, приняла бесповоротное решение посвятить этому препарату всю свою дальнейшую жизнь.

Уволившись из больницы, она уехала в Тбилиси и устроилась процедурной медицинской сестрой в Центр лечения онкологических больных при институте Кибернетики СССР.

Какое-то время она писала длинные письма с восторженными отзывами в адрес Алика Гачечиладзе, сообщала о своей подвижнической работе (Больных – ужас!..), пыталась организовать доставку препарата в Челябинск.

Позже она сообщала о своей борьбе в поддержку ученого (к тому времени лаборатория Александра Гачечиладзе была уже закрыта), попытках помощи онкологическим больным на свой страх и риск …

Где сейчас работает милосердная Инна, мне не известно.

- - -

Через полтора года Котэ Горидзе разыскал меня в областном онкологическом диспансере. Он привез мне в подарок бутылку грузинского красного вина «Киндзмараули» и рассказал, что Валентина прожила всего четыре месяца, получив три курса лечения катрексом.

Невзирая на ухудшение состояния, она ежедневно благодарила мужа за то, что он привез ее сюда. Она до самой смерти благословляла подвижника науки, бескорыстного ученого Александра Гачечиладзе.

Котэ подробно поведал мне о том, какой огромной симпатией пользовался в Тбилиси этот моложавый, гордый и благородный человек. Ему не удалось победить коварный недуг, но он достойно и самоотверженно искал СРЕДСТВО ПРОТИВ РАКА.