Кеша
Борис Жевлаков


Запел мобильник.
- Алло…
- Привет, чем занят?
- Хоу! Кешка!... Как жизнь эмигрантская? Богатеем?...
Звонить на мобильник из Германии довольно накладно для друга Кешки. Обычно мы общаемся в Скайпе, но сейчас не заметно задержек с ответами, да и четкость звука другая.
- Я в Челябе. Боря, мне нужна твоя помощь.

- - -

При знакомстве он назвал свое имя – Геша.
Со свойственной мне невнимательностью я трансформировал его в Кешу, и с той поры в нашей компании за ним закрепилось это несерьезное имя. Он был чудаковатый, удивительно некрасивый молодой парень в очках с чудовищной толщины линзами. Длинные жирные волосы неопределенного цвета, джинсы с вытянутыми коленками и выцветшая футболка дополняли неказистый видок. Лицо его украшала только улыбка. С улыбкой он задавал бесчисленные вопросы, с улыбкой рассказывал свои байки, с улыбкой выслушивал обидные шуточки в свой адрес.
Отличительной особенностью его лица были глаза, которые отчетливо дрожали в боковом направлении. При рассматривании чего-нибудь вблизи, он указательными пальцами обеих рук слегка фиксировал глазные яблоки со стороны висков, ликвидируя их дрожание. Зрение его было настолько плохим, что даже кусок хлеба или чашку с кофе он находил не сразу, наощупь.
Но самой удивительной его особенностью была его речь. Он внес в наш обиход значительное количество разных словечек из студенческого и музыкального сленга. У меня имеется привычка запоминать и не к месту употреблять разные дурацкие выражения, и Кешкины перлы заметно пополнили их набор.
Демократизм в общении у Кешки выражался в совершенном непочтении к возрасту и социальному статусу окружающих его людей. Обращаясь к новым знакомым, он, для старта, употреблял слова-связки типа «Чувак», «Мазута», «Кочумай», «Лабух».
Он был совершенно непригоден к нашему общему увлечению – дельтапланеризму. Но его энтузиазм и удивительная коммуникабельность сделали его непременным участников всех наших выездов на полеты.
Кеша закончил Институт Культуры и имел диплом руководителя оркестра народных инструментов. Музыкальной специализацией нашего друга были барабаны.
Еще одной особенностью характера Кешки была его необыкновенная любознательность с разрушительным эффектом. Он без стеснения перенастраивал автомобильные приемники друзей, отыскивая одному ему знакомые радиостанции. Он регулировал под себя наклон сидений в машине, настраивал обдув стекол, проверял работу стеклоподъемника, с любопытством изучал порядок переключения передач.
Однажды я на короткое время – 2-3 минуты – оставил его сидеть в моем медицинском Форде, который я припарковал за 2 метра до бетонного забора. Мотор в машине, естественно, был заглушен, машина поставлена на включенную передачу и на ручной тормоз. Чтобы Кешка не скучал, я не стал выключать радиоприемник.
Возвратившись из конторы, я застал следующую картинку: Форд стоял, упершись в бетонный забор треснувшим бампером, на крыше машины синим светом мерцали проблесковые маячки (машина медицинская), а сам Кешка сидел на правом сидении и дышал в открытое стекло.
Неугомонный Кешка (нечаянно, с его слов) умудрился снять машину с ручника, да еще и переключить передачу на нейтральную. Машина тихонечко поехала под уклон и уперлась в забор. До педали тормоза с правого сидения Кешка, конечно, не смог дотянуться. Под рулевой колонкой справа во включенном состоянии находились оба тумблера проблесковых маячков. Честно Кешка признался только в одном: он попытался настроить на хипповую волну мой приемник.
С тех пор мы узнали, что лучше Кешке не разрешать трогать НИЧЕГО.
Распределили Кешу на работу в город Джетыгору (ДжетыДыру, как он сам говорил). Руководство оркестром народных инструментов в этом городке он совмещал с работой в местном ресторане в качестве барабанщика.
О последнем экзотическом поступке Кешки мы узнали из его телефонного звонка. В нем он сообщал, что уезжает с женой на ПМЖ в Германию (оказывается, его жена Оля была немкой), бросив в Джетыгоре квартиру и унылую беспросветную жизнь. Оля, кстати, была его однокурсницей и получила институтский диплом с очень полезной для жизни за границей специальностью – библиотечное дело.

- - -

Уже через полчаса мы с Кешей обнимались и хлопали друг друга по спине. Жена заблаговременно приготовила бутерброды. На приглашение попить кофейку Кешка произнес свое знаменитое «Спасибо, я завтракал», после чего с рассеянностью олигарха съел все кружочки копченой колбасы, не прикоснувшись к хлебу.
Я знал о его эмигрантском житье-бытье достаточно из наших почти еженедельных разговоров по Скайпу. С удовольствием читал его неожиданные стихи. Ждал, что нового расскажет Кешка сегодня. Оказывается, он в России уже 4 дня. Сразу проехал в небольшой городок Катайск к родственникам. Тяжело заболела его мама.
Он привез мне все ее медицинские документы. Скрученные в трубочку рентгенограммы, внушительных размеров амбулаторная карточка, схваченные скрепкой листки бумаги различного размера.
Дотошный Кеша разузнал у родственников всё. Заболела мама 2 месяца назад, почти сразу после своего дня рождения – 75-летия. Побаливал живот, изредка повышалась температура. Муж Кешкиной сестры работал анестезиологом в местной больнице, поэтому обследование произведено довольно полное, в короткий срок.
Опухоль печеночного угла толстой кишки.
Онколога в Катайске нет. В Шадринске доктор-онколог пожилую пациентку встретил прохладно. В операции отказали в связи с возрастом больной. Родня печально кивала головами. Да, да, конечно…
Состояние матери быстро ухудшалось. Женщина затребовала вызвать к ней сына. Кешка примчался через 2 дня.
Я не люблю районную медицину. Именно оттуда приезжают самые тяжелые, запущенные больные с безучастными родственниками и чудовищными выписками. Стратегия нашего государства на развитие медицинской помощи по месту жительства населения считаю глубочайшей ошибкой нашего антинародного здравоохранения. В районах необходим санитарный транспорт, хорошие дороги и непьющие фельдшера.
Времена, когда диагнозы устанавливались с помощью глаз, рук и ушей безвозвратно канули в Лету. Уже глупо выслушивать в легких ослабленное дыхание или хрипы, пытаться прощупать что-то в животе, выискивать точку наибольшей болезненности для выявления перелома костей. Проще и эффективнее – сделать рентгеновский снимок…
Нет сегодня болезней, которые не могли бы быть выявлены при современном развитии медицинской аппаратуры.
Но.… Тащить в село всю эту сложнейшую диагностическую технику, обучать (да и сначала просто найти) доктора для села, чтобы потом отправить на лечение в областной или районный центр!..
Восьмилетний опыт жизни в Германии уже научил Кешку разбираться в возможностях оказывать медицинскую помощь старикам. Он рассказывал, что в Германии успешно оперируют 70-, 75-, 80-летних пациентов.
Удивил… Дело не в том, кто болеет. Дело в том, кто берется за лечение.

- - -

Рентгеновские снимки были неважного качества. Вернее, качество самого снимка было удовлетворительным, но подготовка кишечника пациентки к такому исследованию была недостаточной. Скопление контраста в отдельных местах кишечника можно было трактовать и как опухоль, и как конкремент, и как артефакт.
Состояние Кешиной мамы не позволяло доставить ее на обследование в Челябинск.
Нет чувства сильнее жалости. Может, любовь… (а уж любовь и жалость вместе свернут горы).
Абсолютно ясно, что придется ехать в Катайск…
Первым делом отправляем в Катайск с подробными инструкциями Кешку. В его задачи входила организация (с помощью родственника – врача-анестезиолога) госпитализации мамы в хирургическое отделение местной больницы и проведение общеукрепляющего лечения: внутривенные инфузии солевых растворов и растворов глюкозы, массивная антибиотикотерапия.
Очень была желательна катетеризация подключичной вены для интенсивного послеоперационного лечения.
Щекотливый вопрос о разрешении оперировать в чужой больнице хирургов из областного центра также поручили урегулировать Кешке.
«Таможня дает добро!»… Так, в свойственной Кешке манере, он и отрапортовал уже на следующий день по телефону.
Наша бригада состояла из двух хирургов-онкологов (это кроме меня самого), одним из которых был мой сын Андрей.
Мы везли с собой набор хирургических инструментов, завернутых в стерильную пеленку. Мой опыт оперирования в чужих больницах не позволял надеяться на наличие подобных инструментов в районных хирургических отделениях.
До Катайска от Челябинска около 165 километров. Хорошая дорога кончилась за 40 километров до места назначения. У въезда в город на развилке нас радостно приветствовал размахиванием рук Кешка.
- - -

Что-что, а уважение к приезжим из областного центра докторам в районных больницах по-прежнему искреннее и предупредительное. Халаты и тапочки, хирургические костюмы были уже приготовлены. До палаты, где лежала мама Кешки, нас проводили всей медицинской толпой отделения…
Первое, что бросилось в глаза при взгляде на пожилую женщину, были лихорадочно-розовый цвет и безучастное выражение лица. Непривычная для онколога картина. Мы привыкли к непобедимому выражению надежды на лицах наших пациентов, их активности при появлении врачей. И цвет кожи у них почти всегда другой, серый или желтоватый.
Глубокая интоксикация… Но, при этом, живот не вздут, и, со слов медсестер и лечащего врача, стул не нарушен. Для опухоли толстой кишки не характерно.
Вся правая половина спины в поясничной области болезненно напряжена, горячая на ощупь. Флегмона (!) поясничной области. Возможно, прикрытая перфорация опухоли в забрюшинное околопочечное пространство.
Вся операция заняла 25 минут. Вскрыта обширная флегмона поясничной области, эвакуировано полтазика гнойной жидкости, полость гнойника промыта антисептиками и затампонирована.
- - -

Пациент всегда заложник докторов. От их квалификации и опыта зависит ВСЕГДА жизнь больного. Несложно выявить флегмону. Но диагноз рака как черная шторка на глазах врача общей лечебной сети. Не зная особенностей развития опухоли, они любое ухудшение состояния страдальца расценивают как прогрессирование опухолевого процесса. Почти никто из врачей поликлиник не утруждает себя выяснением причин такого ухудшения.
Я нередко изрекаю крамолу в адрес врачей общей лечебной сети (терапевтов, но чаще – хирургов), и в полной мере ощущаю их ответную нелюбовь.Но продолжаю настаивать на экстравагантном тезисе, говоря о диагностике рака.
Лучше НЕ ПОСТАВИТЬ диагноз злокачественной опухоли пожилому пациенту, сохранив тем самым его шансы на упорное лечение, чем гордо обнародовать истинный диагноз без возможности радикальной операции.
Вот ведь парадокс. Нет диагноза – есть лечение (пусть симптоматическое); есть диагноз – нет НИКАКОГО (кроме, может быть, наркотиков) лечения. А ведь у онкологического больного может быть и неонкологическое, сопутствующее заболевание... И тогда, даже при развитии аппендицита, простого гриппа или сердечного приступа, он уже не дождется эффективной помощи.
Молодой пациент – ситуация противоположная. При малейшем подозрении на рак следует применить все методы обследования для его исключения, причем в КРАТЧАЙШИЕ сроки (не более 10 дней). В случае сомнений - выполнять диагностическую операцию. Гораздо опасней не выявить злокачественную опухоль, чем сделать операцию при ее отсутствии..

- - -

Температура у матери Кеши нормализовалась уже в тот же вечер. Счастливый Кеша на следующий день сообщал по телефону, что мать стала кушать и даже делать замечания сыну и зятю. Мы условились, что при улучшении состояния больной необходимо привезти ее на дообследование в Челябинск. Кешка укатил в Германию, завезя по дороге всем нам по бутылке коньяка Хенесси.
Через месяц маму привезли на обследование. Из машины вышла бодрая пожилая женщина, которая и оказалась окрепшей Кешкиной мамой. При ирригоскопии и фиброколоноскопии опухоли толстого кишечника у нее не было найдено.

20.03.2010 год